Когда на заре перестройки, сначала в самиздатовском варианте, потом - официально изданные, появились переведенные на русский язык работы ведущих западных психологов и психотерапевтов, я понял, что пора забыть как страшный сон то, чему в течение 20 лет обучался я сам и чему уже 10 лет я учил своих студентов.

Вместе с изучением книг Карла Роджерса, Фредерика Перлза, Рудестама, Баттлера, Морено, Джаннет Реинуотер, Джона Энрайта и других пришло новое понимание самого себя и возможностей практической психологии.

С 1989 г. стали доступны семинары и тренинги членов Американской Академии психотерапии: Пьюселик, Маргарет Руффлер, Джаннет Реинуотер и др., а также тренинговые программы гастролировавших в России западных практических психологов: Вернера Эрхарда, Денниса Перси, Марго Лури, Александра Эверета.

Передо мной открылись новые перспективы групповой работы, и в своей педагогической дея­тельности я начал переходить от чисто лекционной формы преподавания ко все более широкому использованию группового тренинга в педагогике.

На основании этих наработок со студентами я перешел к групповой работе с различными катего­риями участников.

Это был типичный тренинг личностного роста с декларированной целью повышения эффективно­сти общения. Моим партнером и соавтором тре­нинга в это время становится Марина Козлова.

Гибкость нашей программы позволяла модифицировать тренинг (в зависимости от интересов клиента/заказчика) и достигать желаемых результатов с самыми различными категориями участников, ко­торыми могли быть школьники, студенты, педаго­гические коллективы, персонал отдельной компании или представители нескольких связанных про­изводственными интересами компаний, “люди с улицы”, пришедшие по рекламному объявлению, политики и их команды, обеспечивающие избирательную кампанию последних.

Отсутствие в тренинге объявленной “повестки дня” и внешняя непредсказуемость программы придавали тренингу остроту и динамизм, а участников побуждали к риску возможности “подставиться” и проверить свои силы в потенциально опасных действиях и поступках.

Групповая сплоченность и способность к эффективным командным действиям формировались с помощью серии специальных, с возрастающей степенью сложности, упражнений. Конечных результатов в них могла достичь лишь высоко мобилизованная, эффективно управляемая группа с вовлечением всех без исключения участников и полной активизацией внутренних ресурсов.

Программа создавалась как авторский тренинг, но не как терапевтическая группа. Тем не менее, мы неоднократно наблюдали терапевтический эффект, причем не кратковременный, вызванный эйфорией от удачной работы в группе, а долговременный, приводящий к значительным изменениям в жизни клиентов. Мы не можем сказать, что такие люди были в каждой группе (мы не всегда имели продолжи­тельную обратную связь), но также не было это и редкостью, которую можно было бы списать на случайность.

Итак, мы не ставили целью терапию в группе, но что-то работало в этом направлении помимо наших намерений. И на начальном этапе мы не могли объяснить, как это происходит.

Нашей первой книгой по ТА стала, естественно, книга “Игры, в которые играют люди”. На нас, лично, она произвела глубочайшее впечатление. Но первая попытка немедленно интегрировать полюбившийся материал в сложившийся тренинг окончилась неудачей. Красивая теория осталась, как нам тогда показалось, за пределами нашей практической программы. Однако интерес к ТА не ослабе­вал, и мы искали новые книги и возможности обу-чения трансактному анализу. И такая счастливая возможность была предоставлена нам ОППЛ в 1999 г.

И при изучении современного ТА мы с удовольствием обнаружили, что оставаясь за рамками тре­нинга как теория, которой мы, к счастью, не обучали своих клиентов, трансактный анализ присутствует в нашей работе в практическом плане. И именно этот факт объясняет многое, в частности, тот терапевтический эффект, который получают некоторые участники тренинга.

Начнем с того, что для участников марафона до­статочно директивно обеспечивается структурирование времени, при этом, к минимуму сводятся “ритуалы” и “времяпрепровождение”, пресекаются “игры”, поощряется деятельность и создаются некоторые условия для “интимности” с четко предос­тавленным правом на “уход”.

Таким рамкам некоторые участники в первые часы тренинга оказывают сопротивление из позиции Контролирующего Родителя или Бунтующего Ребенка. Тренер пересекает подобные трансакции из позиции Взрослого, каждый раз предоставляя взрослый выбор: покинуть группу или остаться в рамках предложенной структуры. Значительная часть программы посвящена активизации Взросло­го через предлагаемую деятельность. Одновременно создаются условия для проявления Свободного Ребенка, усиливается обмен поглаживаниями, про­исходит пересмотр жизненной позиции в сторону Я О’К - ТЫ О’К.

Таким образом, всё, что было эффективно в нашей работе, мы можем описать в терминах ТА. Кро­ме того, теория ТА дает нам четкое представление о том, чего еще не хватает в нашей работе, а также указывает границы, которые мы не должны нарушать. Скажем, из понятия “3 Пи” (“3 Р”) мы не можем предоставить участникам нашего тренинга “Защиту” (protection) в силу кратковременности работы. Следовательно, приходится быть вдвойне осторожными с выдачей “Разрешений” (permission).

ТА усиливает нашу работу, нас лично и нас как тренеров, (нельзя переоценить значение теории игр, ведь участники групповой работы так любят игры типа ”Пни меня”, ”Почему бы Вам не.. - Да, но...”, ”А ну-ка, подеритесь”, ”Оранжерея”, ”Психиатрия” и др.).

Помимо того, что ТА вооружает нас пониманием групповой динамики и техникой управления групповыми процессами, ТА таит в себе также множество еще неосознанных или неиспользуемых возможностей. Например, не так давно мы открыли для себя новый социальный аспект в исследовательской работе относительно социальных групп, с ко­торыми нам приходится работать.

Сразу сделаем оговорку, что мы не претендуем на научный вес полученных результатов, требуется иной масштаб и дальнейшая исследовательская работа, и тем ни менее, хотим поделиться следующими неожиданными для нас результатами: при опро­се педагогов и работников библиотек относительно их ведущего драйвера, 68% педагогов и 73% библиотечных работников ведущим драйвером назвали “пытайся-старайся” (try hard), что - в случае с педагогами - наводит на грустные мысли относительно эффективности обучения наших детей.

В заключение - краткое резюме: в терминах ТА мы можем описать наши успехи, наши неудачи и наши перспективы.

Источник:
Научно-практический журнал "Вопросы ментальной медицины и экологии", т. VIII, №2, 2002